Акция сандинистов

Мы задокументировали программное низложение сандинизма среди "оппозиционной" буржуазии (1). События, сопровождавшиеся уходом Сомосы и образованием нового правительства в Никарагуа, подтвердили это низложение в области практической акции. Они показали, что о "сандинистской революции" вообще нельзя говорить, хотя все "правые" и "левые" течения гибко используют это понятие.

В одной прежней статье мы показали, что восстание в августе-сентябре 1978 вопреки распространенной легенде вовсе не было организовано FSLN. Наоборот, речь шла о спонтанном восстании, к которому FSLN примкнуло со своей военной акцией (2).

Теперь же все по-другому. Сандинисты не были ошеломлены народным протестом, и их военная акция, без сомнения, имела гораздо больший специфический вес, чем спонтанное массовое выступление. Они были вполне в состоянии направить массы в нужное русло и подчинить своей общей политической стратегии. Это стало возможным, так как FSLN в течение почти восьми месяцев после первого восстания сформировало свою внутреннюю организационную структуру, количественно и географически, и, прежде всего через сеть народных комитетов укрепила свою связь с массами.

Но военное укрепление и организационное усиление не было поставлено на службу реальной революционной борьбе. Ее объективная роль сводилась в основном к сохранению "национального единства" ( за исключением "Сомоса-клана"), что диалектически исключило нападение масс на господствующий порядок, означавший для них только подавление и эксплуатацию. Этот порядок "нужно подчеркнуть это специально" есть капиталистический и полуколониальный порядок, для которого "сомосизм" образовал одну из возможных политических структур.

Удушение революционной энергии масс было результатом катастрофической стратегии и принципов сандинизма. В противоположность впечатлению, к которому приводит поверхностное рассмотрение событий, эта стратегия вовсе не предусматривала подавить противников вооруженной силой восставших масс, а использовать вооруженные акции и влияние на массы как средство давления за столом переговоров, чтобы пробить у империалистов США участие FSLN во "взвешенном решении" "никарагуанского кризиса". Другими словами, вооруженная борьба, основой которой были партизаны и также FSLN в ее первые годы, стала простым придатком политического гешефта с противником, вместо реальной борьбы с ним.

Интервью Томаса Борджа, инфант террибля теперешнего буржуазно-сандинистского правительства, с "Эль Паис" (смотри "Cahiers Sandinistes", №2, Париж, январь 1979), которое мы цитировали в последней статье (3), ясно обнажило горячее желание "быть признанными США". В этом интервью Бордж вначале говорит, что попытка американской дипломатии после событий сентября 1978 приблизить к переговорам Сомосу и буржуазных оппозиционеров (4) путем подключения посреднического комитета, провалилась: США не смогли найти никакой формулы, чтобы решить никарагуанский конфликт в своих интересах.

Как будто бы правительство Сомосы уже не соответствовало интересам США! Именно в это время, когда политическая и социальная волна мятежа казалось угрожает статусу кво во всей Центральной Америке, можно выразить интересы США одним единственным словом: Порядок! И именно кровавая баня, устроенная национальной гвардией после опустошительного "сандинистского наступления" в сентябре 1978, полностью соответствовала этим основным интересам.

Дальнейшие высказывания Борджа напоминали попытку убедить США, что ничего нет ближе их интересам, чем участие в правительстве сандинистов: "Этот факт в основном исходит из того, что была предпринята попытка искусственно игнорировать объективную действительность, выражающуюся в существовании сандинизма как цементирующей силы общественного мнения. Это действительно абсурдно, что кто-то вообразил решить проблему без участия FSLN" и т.д. и т.п.

Речь идет как видно не о революции, а о "проблеме". Это тот же язык, который использует буржуазия во всем мире. Что же касается дипломатического и выделенного нами "кто-то", то кто же подразумевается под этим "кто-то, если не сам империализм США" Если читатель еще раз прочитает предложение с существительным вместо местоимения, убедится, что наш вывод о FSLN справедлив.

Такая забота об американских интересах логически должна привести FSLN к тому, чтобы стать гарантом основного условия этих интересов: порядка. И они сделали это речами Хумберто Ортега, верховного главнокомандующего сандинистских вооруженных сил:
"Будет очень тяжело остановить (!) народ, уже достаточно радикализированный (...). FSLN является надежной единственной силой, способной предотвратить хаос в Никарагуа и нестабильность в регионе" (интервью "Эль Паис" 28.4.79). Комментарии излишни.

Акция сандинистов в Манагуа позволяет отчетливо понять эту стратегию переговоров и ее печальные последствия для масс.

"Сандинистское наступление" началось 29 мая примерно через месяц после интервью Дона Хумберто. Манагуа, игравший до сих пор второстепенную роль, превратился на этот раз в важнейшую сцену борьбы. Причина этого проста. В обычных условиях кончаются сельхозработы, продолжающиеся с ноября по апрель, к маю. Большие массы сезонных рабочих (они оцениваются полумиллионом, т.е. примерно 20% всего населения страны) перемещаются каждый год в города.

Так как большинство провинциальных городов было после столкновений в августе-сентябре 1978 и следующих эпизодических боев опустошены, большая часть этих масс двинулась в столицу. Они надеялись найти там возможность выжить. Эта надежда быстро исчезла и превратилась в восстание.

Первые столкновения в Манагуа произошли 8 июня. 10 июня практически все районы (за исключением элегантных, конечно) восстали. Можно оценить силу восстания по движению фронта борьбы: 13 июня бои происходили уже менее чем за тысячу метров от бункера Сомосы, 14 потеряло правительство уже более половины Манагуа. И именно в этот момент проявила сандинистская стратегия свое позорное лицо.

Узловой пункт управления сомосовским государственным аппаратом находился на расстоянии выстрела, восставшие неумолимо продвигались вперед, сомосовские войска были "явно истощены (Ле Монде от 13. 06. 1979) и "что характерно" FSLN ввело в бой еще не все свои силы (5). Если бы сандинисты действительно хотели поражения Сомосы, были бы действительно революционны, то тогда бы они использовали именно этот момент. Они бы сконцентрировали свои силы в столице и ударили бы по району, где находился правительственный бункер, казарма лучших частей национальной гвардии, пехотная школа и посадочная площадка вертолетов национальной гвардии, сосредоточенные в одном локальном комплексе, не говоря уже о центрах управления и едва охраняемом отеле "Интерконтиненталь", заполненном сомостскими функционерами и такими "интересными личностями" как министр обороны и внутренних дел. Даже корреспондент "Ле Монд" был поражен, что сандинисты не удосужились "посмотреть, в чем дело".

Так обстоят дела. FSLN не атаковала комплекс. Наоборот, она прекратила спонтанное наступление масс против центра власти и решила отступить в жилые кварталы. Дон Хумберто не мог высказаться более точно, когда он говорил, "затормозить" народ! После того как давление на район бункера было прервано, смогли войска Сомосы вновь собраться и начать контрнаступление. И Сомоса мог руководить затем операцией из бункера и ввести в бой элитные части, начавшие акции очистки. При этом они поддерживались атаками вертолетов, которые могли подниматься с неповрежденного аэродрома. В это время удерживали сандинисты массы в самоубийственном отступлении в жилых кварталах.

Нужно еще упомянуть о введенной FSLN системе обороны. Народные кварталы были подразделены на две группы: восставшие области и освобожденные области. Даже такой руководящий сандинист как Моис Хасан был не в состоянии в интервью "Либерасьон" их назвать отличия. По различным соображениям, видимо, чтобы не раскрыть истинной природы сандинизма. Восставшими были обозначены те кварталы, которые находились на небольшом расстоянии от противника, области на фронте. Воздвигнутые жителями баррикады оборонялись только набранной на месте народной милицией (Хасан сам рассказал об этом в интервью корреспондентам "Ле Монд", "Нью Йорк Таймс", "Гардиан" 18. 06. 1979). Почти невооруженные ? "один пистолет, легкое оружие на десять человек, каждый вооружался, как мог" ("Эль Паис", 23. 06. 1979) - и при отсутствии какой-либо военной подготовки именно эта милиция должна была противостоять национальной гвардии. Эти баррикады и следующие за ними защищали "освобожденные районы", причем их укрепленность возрастала по мере удаленности от фронта и на которых располагались по словам Хасана "наиболее подготовленные и вооруженные элементы фронта" - наконец-то! Другими словами послала FSLN жителей прямо на бойню и стянула свои собственные силы в безопасный район.

Вернемся, однако, к сандинистской стратегии. Восстание в Манагуа не было заранее спланировано, как это после признавали сандинистские руководители: "Манагуа восстало во многом спонтанно и преждевременно" ("Ле Монд" 03. 07. 1979). Рассмотрим, почему. FSLN хотела завоевать позиции в провинции. Благодаря контролю над провинциальными городами она вынудила бы американский империализм ее признать и, как следствие, если она имела бы под контролем больше "позиций" чем сомосовское правительство, добиться одобрения участия во власти. ( Как мы видели, FSLN не претендовало на всю власть, и была впрочем, готова признаться в этом Вашингтону).

Следуя этой стратегии начала FSLN свое "наступление" в Леоне, Масайе, Гранаде и вскоре затем в Матагальпе, Эстели и Чинандеге. Вопрос о столице был отложен на потом, после переговоров с Вашингтоном об... уволнении Сомосы и передачи власти временному буржуазно-сандинистскому правительству. Именно поэтому рассматривалось восстание в Манагуа в начале наступления как "преждевременное", как мешающее игре. Эта стратегия, лишенная даже намека на революционный характер, правда, не опубликована ни в одном документе. Но она неустранимо выгравирована на всех событиях: восстании в Манагуа, контроле этого восстания и отступлении в жилые кварталы, оставлении столицы и, как мы увидим, в новом наступлении на Манагуа, после достижения контроля над важнейшими провинциальными городами.

Речь идет, таким образом, о том, чтобы заговорить взятие власти. Но т.к. американский империализм не соглашается с программными заявлениями, то FSLN должна доказать на деле, что она:
1. не имеет намерений, "делать революцию" (в чем она непрерывно клялась и заверяла, что Никарагуа не будет второй Кубой),
2. в состоянии контролировать массы,
3. способна управлять страной.

Что касается первых двух пунктов, события в Манагуа их убедительно подтвердили. И что бы подтвердить выполнение третьего условия, сосредоточилась FSLN, сразу же после освобождения города на создании местного аппарата управления (что она сама сделала в жилых кварталах Манагуа) и отодвинула военную акцию на задний план.

Империализм США признал эти доказательства, которые были подкреплены "союзом" с все более широкими слоями никарагуанской буржуазии. И 16 июня 1979, через два дня после образования временной хунты в Коста Рике, и через два дня также после прекращения наступления масс в Манагуа, признал он FSLN как "легитимную часть оппозиции", который как таковой может участвовать в "поиске выхода из кризиса в Никарагуа" (Ле Монд, 29. 06. 1979). К упомянутой хунте относились две связанных с Вашингтоном личностей (Робело и вдова Хаморро), один "умеренный", обладавший связями с интернациональной социал-демократией (Сержио Рамирец) и только два сандиниста (умеренный Хасан и Даниель Ортега, вождь "терцайристов", т.е. течения, тесно связанного с Социалистическим Интернационалом).

Далее началась грязная политическая игра, в которой FSLN охотно участвовала и которая завершилась отъездом Сомосы. Рассмотрим некоторые этапы этой переговорной революции.

Сразу же после признания FSLN созвал Вашингтон собрание Организации Американских Государств (ОАГ). С такой же стратегией сандинистов, т.е. стратегией переговоров, начал Сомоса 19. 06. 1979 контрнаступление на Манагуа, чтобы продемонстрировать перед ОАГ успехи. Бойня была ужасной и FSLN использовала со своей стороны жертвы, чтобы побудить международное общественное мнение, эту богиню мелкобуржуазного слабоумия, к осуждению сомосизма как нарушителя прав человека. Через день после начала контрнаступления историческое провидение (или это было ЦРУ) захотело, чтобы один национальный гвардеец убил американского корреспондента, чем дал повод для официального осуждения Сомосы. Оно появилось публично на следующий день, 21.6, на конференции ОАГ одобрил сам госсекретарь США Цирус Вэнс смещение Сомосы правительством национального примирения, которое по его словам представляет существенный отход от прошлого. Речь Вэнса содержала следующий пункт, вызвавший большой интерес, а именно интервенцию межамериканских миротворческих сил под руководством ОАГ, для обеспечения порядка при смене правительства.

Т.к. это предложение было отклонено другими странами, то оценивали это достаточно поверхностно как поражение США. Но все знали с самого начала ? и в первую очередь сам Вэнс ? что этот пункт не будет принят. Кстати сказать, его отклонил сам империализм США, как показали восторженные аплодисменты, прозвучавшие в "Нью Иорк таймс" по позиции ОАГ. Зачем же тогда распространять предложение - Не только для оказания давления на FSLN, или из-за внутриполитических соображений (учет "ястребов" в США и т.д.), но в основном чтобы усилить основное условие США о "смене караула в Никарагуа". Новое правительство по требованию Вэнса должно состоять из "личностей, которых поддерживает и которым доверяет широкий спектр населения" и которое получит поддержку и доверие Белого дома. Маневр ему полностью удался. В то время как все внимание было приковано к угрозе интервенции, распространила группа "Анды" - известная как выразительница сандинистских идей "Революция через переговоры" в ОАГ- "программу из четырех пунктов" ont>которая, внешне выглядела как контрпредложение, но в действительности сохраняла все существенные требования США:
1. Немедленная и окончательная отставка режима Сомосы (=Вэнс)
2. Создание демократического правительства, в котором примут участие различные группы страны, поддержавшие отставку режима Сомосы (= требование США, но выраженное другими словами)
3. Гарантии соблюдения прав человека для всех никарагуанцев
4. Скорейшее проведение "свободных выборов" и т.п. ("Эль Паис", 24.6.79)

Следует сказать, что два последних пункта, даже если бы они не содержались в речи Вэнса, относятся к каталогу требований США. FSLN со своей стороны проповедовало смягчение и без того мягкой "революции", чтобы избежать интервенции США, и Вашингтон, достигнув намеченного результата, изобразил отход и снял предложение о посылке внутриамериканских миротворческих сил. Когда ОАГ 23.6. приняло безобидную резолюцию, в которой первый пункт почти дословно воспроизводил пункт группы "Анды", то госдепартамент мог позволить себе удовольствие приветствовать "твердость", "с которой ОАГ потребовало отъезд президента Сомосы".("Ле Монд", 26. 06. 1979).

К этому моменту США начали осуществлять сильное давление на Сомосу, чтобы добиться его отставки. Но он оставили ему столько времени, сколько было необходимо, чтобы устроить, прежде всего, в столице такую кровавую бойню народа, что порядок на некоторое время был обеспечен. Террор унес более 40 000 жизней!

27.6. в Манагуа прибыл новый американский посол. Он не вручил Сомосе верительные грамоты. Как было официально объявлено в Вашингтоне, его миссия заключалась в том, что бы "принудить Сомосу к отставке" ("Ле Монд", 29. 06. 1979). К этому моменту неожиданно FSLN вывел свои части из жилых кварталов столицы, ? оставив дезорганизованное и сбитое с толку население на жестокую расправу национальных гвардейцев. В тот же печальный день 27.6 сандинисты объявили свое намерение создать государственный совет из тридцати членв, в котором должны участвовать все значимые в борьбе против Сомосы течения. Требования Вэнса были близки к осуществлению.

Переговорный балет становился все оживленней, и происходили удивительные па. Так Едмундо Жаргин, который по планам США должен был возглавить временное правительство с сандинистским меньшинством, был увезен из тюрьмы лично послом США. В начале июля состоялись первые тайные переговоры американского предпринимателя Боудлера с хунтой, которые были опубликованы Боудлером лишь 11.7. Затем приобретали сандинисты опыт в интриганской игре тайной дипломатии.